А случилось пренеприятное. Сначала началась русско-турецкая война, в результате которой наши войска захватили турецкие крепости на берегу Анапы и Новороссийска. Уже тогда турецкая пропаганда работала во всю силу и обезумевшие от денег черкесы очень сильно напрягали наши войска, а особенно казачью линию на Кубани, где шла бесконечная партизанская война с совместным вырезанием ночами аулов и станиц сторонами. Причем, партизанщина эта длилась и в мирное время, то есть всего около 100 лет.
В районе Темрюка и Приморско-Ахтарска даже действовали плавучие отряды головорезов-диверсантов (псыхадзэ), из-за чего служба там напоминала чем-то современные нам Афганистан или Ирак, то есть считалась полной задницей.
После войны русские оставили крепости, и все повторилось, притом, что в Адыгее стали появляться первые имамы и минареты, хотя и этим последним доставалось на орехи от местных шаманов.
Потом была Крымская война, в которой адыгейцы не воспользовались преимуществом и остались нейтральными. Как они объясняли – нам не нужна война и не нужны ничьи стороны, лишь бы к нам на землю не лезли и все.
Естественно всем было все равно.
Надо заметить, что в те времена Краснодарский край представлял собой дремучий лес и страшные непроходимые болота со скалами. На всех картах мира он был преимущественно белым пятном, никто толком не знал внутренней географии.
В это время на берегу были выстроены первые крепости – от Анапы до Гагр, маленькие, приютившиеся на скальных отвесах, постоянно в осаде и сообщающиеся только по морю. Служба в них была смертельной. От 50 до 100% личного состава крепостей погибало от малярии за год службы. Особенно страшно было в Абхазии, представлявшей собой одно сплошное болото в непроходимых скалах – там был постоянный голод и малярия, всюду грязь, а еще отряды, проходившие вдоль моря у скал (да, тогда дорог и туннелей не было) часто попадали в засаду и потом трупы людей и лошадей месяцами гнили у морского берега, поскольку никто не решался их оттуда тащить, боясь засады. В общем, берег Черного моря был сущим адом.
Все эти крепости были разрушены после Крымской войны. А в Архипо-Осиповке было еще хлеще, там крепость взяли горцы приступом, взяли потому, что им перекрыли пути для покупки еды, и они, отчаявшись, и получив отказы от наших войск в пропуске торговцев, зимой толпой кинулись в крепость. Был там солдат Архип Осипов, который взорвал погреб вместе с крепостью, когда понял, что им конец. Руины ее и по сей день над одноименным поселком на холме можно найти.
И вот началась Кавказская война, и шла она долго и в итоге закончилась пленением Шамиля и взятием аула Гуниб и Адыгея оказалась в кольце. Тогда и было принято решение захватить ее раз и навсегда.
По всем направлением разом пошли войска. Стоит отметить, что регион был густонаселенный, около 15 миллионов человек (сегодня в крае всего 6-7). Вся территория края, особенно горная, была наполнена домами, фруктовыми садами, пашнями, сложными ирригациями (как в Китае и Перу, с использованием ландшафта). Российское правительство решило проблему следующим образом – все уничтожать и сжигать, сады вырубать, пашни вытаптывать, дабы никто не убежал, чтобы потом вернуться, всех переселять к Кубани в болота, не желающих расстреливать и гнать к берегу моря, где по договоренности с турками, последние их заберут к себе. Пленных не брали. На пепелища аулов насильно переселяли казаков.
Понятное дело, во что превратилось это мероприятие. Берега Черного моря были переполнены беженцами. Вдоль крепостей были поляны, называемые частенько в наше время Ведьмиными, где в братские могилы сбрасывали всех – и наших солдат, как погибших, так и умерших от эпидемий, так и адыгейцев. Причем, последние к концу компании увеличились - ложились сами и умирали, поскольку в Турции оказалось еще хуже и многие не хотели плыть, а вернуться уже не могли. Множество утонуло на перегруженных судах, или просто ввиду коварства турок-перевозчиков, набивавших карманы. Самые жестокие бои происходили в районах от Туапсе до Сочи и от Усть-Лабинска до Сочи. Здесь сопротивление достигло пика. Здесь, на Красной Поляне и закончилась война, большим военным парадом.
Как описывали очевидцы – ущелье от Красной Поляны до Сочи и побережье моря представляли собой сплошные тлеющие руины в безмолвной тишине.
Примерно в то же время, на опустошенном побережье побывал писатель Василий Немирович-Данченко, старший брат известного режиссера. "Я проезжал кладбищем мертвого народа… - писал он в одном из очерков, - ни в чьих преданиях, ни в чьей песне не останется памяти об исчезнувшем народе, и скоро, проходя мимо его могил, мимо этих безмолвных и безлюдных аулов, никто не будет знать, какая жизнь кипела под этими плоскими кровлями".
Эта война отразилась и на русских войсках, многие солдаты страдали тем, что сейчас называют Вьетнамский синдром, поскольку были из крестьян, и не понимали необходимости уничтожения мирных садов и пашен. Многие бежали еще в начале войны к адыгам, были приняты в их обществе и жили свободно, обзаведясь семьей. Эти факты старались прикрыть. В частности, если дело касалось офицерских чинов, их выставляли пленными. Иных отсылали подальше в Сибирь.
Остался лишь 5 вопрос – а что стало с теми, кто переселился?
